Солдат… не спрашивай! (СИ) - Иванов Петр Иванович (читать книги без регистрации полные txt) 📗
На этом второй счастливый период в жизни Даши и закончился. Это только в сказках герой всех и вся побеждает, в жизни часто выходит по-другому. Почти одновременно явились для разбирательства из города барин с вооруженными до зубов охранниками и чиновник с солдатами, в деревню заявилась целая военная команда во главе с офицером для усмирения, разве что артиллерии с собой не привезли. Бунтовщика в момент скрутили и жестоко посекли для "порядку" и в надзирание всем остальным крестьянам. Это было сделать нетрудно, поскольку Ермолай, опасаясь за жизнь жены и дочерей, не сопротивлялся представителям власти, дальше господа-начальники стали решать как должно "подавлять" восстание "противу существующей власти". Сперва хотели наказать супругов строго по закону: за такое противоправное действие, как покушение на барского управляющего, крестьянину полагались сечение кнутом и пожизненная каторга, как для преступника, так и для его сообщницы, но юриспруденцию победила банальная жадность немца-помещика. За каторжника казна уплачивала ему в компенсацию всего лишь 300 рублей серебром, за двоих получалось в сумме 600, малолетних дочерей не учитывали, они шли в Сибирь как бы бесплатным довеском. А вот за рекрута можно было выручить 800 и даже при некоторой ловкости рук больше – до 2000. Жадный барин не устоял – Ермолай отправился на службу отечеству, а его семью было приказано убрать из деревни с глаз подальше, чтобы не вводить остальных крепостных в искушение. Вот эти 200 рублей и решили судьбу женщины и ее детей, при этом хитрые судейские чиновники не постеснялись и выманили у нее еще пару сотен, почти все ее сбережения на черный день, обещая облегчить участь мужа.
– На юг его погнали, на войну с персиянами, и с тех пор ни единой весточки нет – совсем пропал. Сгинул поди… – пожаловалась, всхлипнув Дарья.
Александр поспешил успокоить собеседницу, на царевой службе всякое бывает, может ее мужик в самом деле жив-здоров и еще вернется домой. Но судьбе было угодно распорядится, так что кузнец действительно сгинул безвозвратно – женщина в своем предположении не ошиблась. Позднее Сашка будет долго искать этого человека, неожиданно ставшего родственником, и через военное ведомство, но все безрезультатно – не удалось найти даже следов. На югах и на Кавказе в ту пору был такой бардак, что иногда бесследно исчезали старшие офицеры, а уж нижних чинов и вовсе не считали.
– А куда вас теперь гонят? – спросил в конце рассказа Григорий, и услышав ответ они с Сашкой переглянулись – Сосновка! Неужели та самая деревня? А ведь оттуда до заветного бункера на горе можно сказать рукой подать.
Именно так и называлась новая деревушка бывшего Дарьиного хозяина, недавно приобретенная им в относительно глухих местах, но можно сказать, что в дальнем подмосковье. Как будто все сходиться, разве не исключен вариант, что это просто совпадение и речь идет о совершенно другом населенном пункте, мало ли в России всяких Сосновок-Малиновок. Сама Дарья после сдачи мужа в рекруты автоматически перешла в сословие солдаток, и теперь лично свободна от крепостной зависимости, но коварный параграф уложения освободив женщину оставил в рабстве у помещика ее дочерей. Какая же баба сбежит от хозяина, бросив на произвол судьбы детей, вероятно так рассудили хитрые законодатели стоявшие всегда на страже интересов дворянского сословия. Фактически в повседневной жизни и эта юридическая норма не всегда выполнялась "барами", они такие забывчивые оказывается, когда заходит речь о их личных интересах. Частенько солдатки, будучи формально свободными, по факту оставались всю жизнь крепостными. Иногда их, после гибели супруга вторично насильно выдавали замуж за крепостного – помещикам, как известно законы не писаны, да и само понятие "законность" до 1861 года в России, по мнению специалистов, весьма и весьма относительно… Кулак барина или чиновника – вот и весь закон на местах пополам с порядком.
Пока разговаривали, и пили чай, точнее настой зверобоя и еще каких-то травок, Сашка ущипнул слегка сидевшую рядом Глашу за бедро, пришла вдруг в голову такая идиотская фантазия. Нет никакой эротики, никакого влечения к этой девице тогда еще и в мыслях не было, как говорят в ХХ веке просто: "Детство в одном месте заиграло". Однако реакция девочки на глупую шутку поразила унтер-офицера, как она на него заинтересованно или оценивающе посмотрела, совсем не по-детски, словно взрослая опытная женщина… сразу зацепило за душу. Закончилось знакомство с Дарьей тем, что они перенесли ее пожитки и детей на казенную телегу, заодно избавив солдатку от необходимости платить за провоз багажа – нижние чины свой собственный перевозили бесплатно. Столоваться тоже стали вместе, казенный артельный кашевар готовил на редкость отвратительно, вечно каша у него выходила горелой, а вместо супа получалась мерзкая баланда, и часто брали из общего котла только кипяток, да положенные на душу полфунта вареного мяса, дальше готовили пищу самостоятельно. Всю дорогу до самого момента расставания Александр и его приятель присматривали за новой знакомой и всячески опекали ее, что оказалось отнюдь не лишним… среди полутора сотен "овец" покорно бредущих по этапу затесались и настоящие "волки", ну или "шакалы" по крайней мере.
– Слышь служивый бабу свою дай побаловаться! Заплачу! – перед самым Валдаем "подкатил" на очередном этапном дворе к Сашке арестант из проворовавшихся приказчиков с заманчивым предложением – ухватки молодец уже приобрел на службе у купцов, а вот насчет ума похоже было туго. Морда у субъекта на редкость наглая, привык видать, что с деньгами ему не откажут, как же для солдата и рубль редкость, и вчерашний купчик – большое начальство.
– Тебе чего других не хватает? – миролюбиво осведомился унтер-офицер. И в самом деле, некоторые представительницы прекрасного пола, из числа следовавших с ними по этапу вовсю торговали собой, скорее всего из-за этого их и выслали из столицы.
– Господску, чисту бабу хочу поять, аж свербит тама, на нашенских потаскух уже елда не стоит!
– Свербит говоришь? – ласково осведомился Сашка и выдернул из ножен отточенный до бритвенной остроты кортик, – Это же болезнь нехорошая, сейчас я тебя братец исцелю!
– Эй ундер, ты почто так? Ножик убери! – заверещал козленочком любитель "продажной любви пытаясь удрать, но Александр в последний момент ловко поймал его за шиворот чуйки.
– Куда это ты бежишь? Недуг лечится хирургическим путем, раз – и о бабах больше думать не будешь! – кастрировать Сашка его не собирался, просто пошутил. Для "вразумления" хватило и одного легкого укола клинком в ягодицу – смелый приказчик от страха тут же и обмочился на потеху всей честной публике. Более, вплоть до самой Москвы, никто из арестантов, да и из конвоя к Дарье и Глаше с такими предложениями не подходил.
Дела этапные, дела казенные, надо сказать пару слов и о них. Со "своим" прутом Александр поступил просто и красиво, еще в самом начале сделав мужикам следующее предложение.
– Выбирайте! Или я вам водки на последнем остроге поставлю, или прямо сейчас вырежу в лесу дрын подлиннее и буду вас им херачить до самой Москвы!
Немного посовещавшись, арестанты и "невродии" пришли к выводу, что водка все же лучше, и для здоровье полезнее, чем "березовая каша", тем более, что соседи Сашки из числа конвойных отдавали предпочтение другим методам воздействия. Этап еще на второй неделе пути выбился из положенного графика, и поэтому приходилось двигаться форсированными переходами. И спереди и сзади только и слышалось: "…твою мать!… живее скотина!", под аккомпанемент матерной ругани и хлестких ударов… Солдаты окончательно потеряв остатки терпения били и подгоняли подопечных чем угодно, от прикладов ружей до ремней и самодельных дубинок. Только когда мимо проезжали богатые "господские" экипажи расправа временно прекращалась, мало ли начальство какое еще увидит. Если будет опоздание, то палки от заботливых "отцов-командиров" неизбежно получит конвой, поэтому никакого иного выбора у служивых не было.
